Ана Мария Матуте. Золотое дерево
В ту осень я чувствовал себя неважно, и дедушка решил не отправлять меня в город. Было холодно, слякотно, моих приятелей простыл и след. Я скучал в четырёх стенах и попросил дедушку, чтобы он разрешил мне ходить на занятия вместе с ребятами. Дедушка согласился, и я пошёл в школу - длинный побелённый домик на окраине деревни, соломенная крыша которого почернела от солнца и снега.
Учительница - сеньорита Леокадия - была женщиной высокой, полной и довольно суровой. У неё на ногах были большие подагрические шишки, из-за которых она ходила так тяжело, как будто волочила за собой цепи. Школьные занятия, когда в окна и по крыше стучал дождь, а назойливые от непогоды мухи облепляли электрическую лампочку, были по-своему приятны. Особенно мне запомнился один мальчик лет десяти, сын бедного издольщика. Его звали Иво. Он был худой и слегка подмигивал своими голубыми глазами, когда начинал говорить. Все ребята в школе восхищались им и немного завидовали его удивительной способности привлекать к себе внимание. Не то чтобы он был особенно смышлёным или остроумным, но в нём было что-то такое (а может быть, в его голосе и рассказах), что очаровывало всех. Сеньорита Леокадия тоже попадалась в эту серебряную сеть, которую Иво расставлял всем слушавшим его запутанные истории. Она оказывала Иво такие знаки внимания, которых заслуживали гораздо более усидчивые и прилежные ученики. Мне кажется, что очень часто сеньорита Леокадия делала это против своей воли.
Наибольшую зависть у ребят вызывало то, что у Иво был желанный для всех ключ от башенки. Этабашенка представляла собой всего лишь небольшую пристройку, расположенную над одним из углов школы. В ней хранились книги для уроков чтения. Иво приходил туда за ними и после занятий относил их обратно. Неизвестно по какой причине, но сеньорита Леокадия доверила это именно ему.
Иво очень гордился своей обязанностью и не отдал бы ключ ни за что на свете. Кроме него никто не бывал в башенке, и всем нам казалось, что с ней связана какая-то тайна. Однажды самый примерный ученик в школе, которого звали Матео Эредья, попросил, чтобы ему доверили заветный ключ, и сеньорита Леокадия вроде бы уступила его просьбе. Но тут Иво встал, подошёл к учительнице и начал ей что-то тихо говорить, по обыкновению подмигивая и сильно размахивая руками. Она немного засомневалась и в конце концов сказала:
- Всё останется как раньше. Пусть ключ будет у Иво.
Когда мы выходили из школы, я спросил его:
- Что ты сказал учительнице?
Он искоса посмотрел на меня, и я увидел, как засверкали его голубые глаза.
- Я ей рассказал про золотое дерево!
Меня охватило сильное любопытство.
- Про что?
Было холодно. Лужи на дороге отражали лучи бледного вечернего солнца. Иво стал шлёпать по ним, загадочно улыбаясь.
- Если никому не расскажешь...
- Клянусь, никому не расскажу!
Тогда он объяснил:
- Я вижу золотое дерево. Оно всё из золота: листья, ствол, ветки... Листья никогда не опадают: ни летом, ни зимой. Оно так блестит, что мне приходится закрывать глаза, чтобы они не болели.
- Ну и выдумщик же ты! - воскликнул я в замешательстве.
Иво презрительно посмотрел на меня.
- Не веришь,.. - сказал он. - А мне всё равно, веришь ты или нет... Никто никогда не войдёт в башенку, и я никому не дам посмотреть на моё золотое дерево! Оно моё! И сеньорита Леокадия это знает, поэтому боится дать ключ Матео Эредьи. Пока я жив, никто не сможет войти туда и увидеть моё золотое дерево!
Он сказал это таким уверенным тоном, что я не мог не спросить:
- А как ты его видишь, это дерево?
- Ну, это непросто, - ответил он с загадочным видом. - Его не каждый может увидеть. Я знаю такую щёлку.
- Щёлку?
- Да, щёлку в стене, справа за сундуком. Я наклоняюсь и стою там долго - долго! Моё дерево так сильно сверкает! Знаешь, если на него сядет птица, то она становится золотой. Вот я и думаю: а что, если бы я на него залез? Может, и я тоже стал бы золотым?
Я не знал, что ему ответить, но с того дня меня лишило покоя желание посмотреть на удивительное дерево. Каждый день после урока чтения Иво подходил к столу учительницы, доставал ключ и направлялся в башенку. Когда он возвращался, я спрашивал:
- Ну что, видел?
- Да, - отвечал он. И иногда сообщал какую-нибудь новость:
- На нём появилось несколько странных цветков. Вот такие большие, с мою руку, не меньше, а лепестки у них вытянутые. Мне кажется, что они похожи на дикую розу.
- Шиповник! - воскликнул я. - Да ведь он ярко-красный!
- Ну и что, - соглашался он терпеливо. - А на моём дереве он золотой.
- Но шиповник растёт на обочине дорог, и это совсем не дерево...
С Иво невозможно было спорить. Он всегда был прав. По крайней мере, так казалось.
Однако вскоре случилось то, чего я втайне желал. Мне было стыдно осознавать это, но всё было, тем не менее, именно так: Иво заболел, и сеньорита Леокадия отдала ключ от башенки другому ученику. Сначала ключ достался Матео Эредьи. В первый же день я подкараулил его, когда он возвращался из башенки, и спросил:
- Ты видел золотое дерево?
- Что ты несёшь? - невежливо отозвался Матео , так как вообще не отличался хорошими манерами, а особенно по отношению ко мне. Я хотел ему объяснить, но он не стал слушать мои объяснения. Однако через несколько дней он сказал мне:
- Если дашь что-нибудь взамен, я одолжу тебе ключ на перемене. Тебя никто не заметит.
Я опорожнил свою копилку, и наконец получил желанный ключ. Когда я вошёл в башенку, у меня от волнения дрожали руки. Обнаружив сундук, о котором говорил Иво, я отодвинул его и увидел, как в темноте засверкала щёлочка. Я наклонился и посмотрел через неё.
Когда свет перестал слепить меня, мой глаз различил только одно: пустынную долину, уходящую к горизонту. И больше ничего. То же самое, что было видно из окон верхнего этажа: сухую бесплодную землю, и ничего кроме неё. Я был очень разочарован и решил, что меня провели, хотя и не понял, каким образом. Я забыл о ключе и о золотом дереве и ещё до наступления зимы вернулся в город.
Через два года я снова приехал в деревню. Однажды, когда летний день уже был на исходе и небо начинало темнеть, я проходил по сельскому кладбищу. Солнце, словно огромный красный шар, падало вдалеке в бескрайние и тревожные просторы долины. И вдруг я увидел нечто странное: из каменистой кладбищенской почвы, среди покосившихся крестов, поднималось ввысь красивое дерево с широкими золотыми листьями, сверкающее и ослепительное. И тогда что-то, как сон, всплыло в моей памяти, и я подумал: «Это золотое дерево». У самого его корня я сразу заметил ржавый от дождя железный крестик. Когда мне удалось выровнять его, я прочитал надпись: «Иво Маркес, десяти лет».
Но в моём сердце не было грусти. Напротив, в нём была только странная, необъяснимая радость.
Переводчик Марина Кипнис
Присылайте Ваши переводы
